Церемонии по возвращении победоносного отряда

После возвращения победоносного отряда в лагере обязательно проводились церемонии, известные под общим названием Пляска Скальпов. Ее устраивали, только если в походе были убиты враги и/или захвачены скальпы. Гриннел писал: «Каждый, кто знаком с индейцами и их обычаями, понимает, что их пляски не были просто бессистемными прыжками… Церемониализм различных плясок был четко определен, а песни хорошо известны и неизменны, как если бы они пользовались печатным текстом». Несмотря на слова Льюиса Моргана, что «пляски, песни, музыка и танцевальные степы среди всех наших индейцев очень схожи, потому что имеют общие корни», победные пляски, управление ими и их участники отличались не только у разных племен, но зачастую и внутри племени. Обычно они начинались ближе к ночи и могли продолжаться несколько дней подряд. Если шел сильный дождь, время исполнения плясок переносилось. Обычно в пляске принимали участие и мужчины, и женщины, но у канзов, к примеру, пляска исполнялась только женщинами. У шошонов Пляска Скальпов также иногда исполнялась только женщинами, а иногда мужчины сидели, а три или четыре женщины то подходили к ним, то отходили. Но чаще в пляске участвовали и мужчины, и женщины. Шайены отмечали, что в начале XIX века их Пляска отличалась от более позднего варианта, а у банноков Пляска Скальпов имела по меньшей мере семь вариантов. В одном из них мужчины и женщины танцевали в круге (при этом мужчины держали женщин за талию), прыгая и наклоняясь лицом к центру, а затем подпрыгивали, и круг двигался по часовой стрелке. В другом варианте плясали только доблестные воины. В этом племени Пляской Скальпов управлял вождь общины. Пляски разных племен команчей отличались, но их основные характеристики оставались неизменными. Победные церемонии были настолько важным элементом индейской культуры, что разведчики шошоны в 1876 году покинули войска США и уехали в свою резервацию, чтобы вместе с соплеменниками отпраздновать Пляску Скальпов. Как сказал один кайова, плохо говоривший по-английски: «Все человек очень хорошо проводить время, как на пикник».

Кроме скальпов, в победных плясках использовались различные части тела убитого врага: отрезанные кисти рук, стопы, руки или ноги. Даже запятнанная кровью одежда в некоторых племенах давала возможность отпраздновать победу соответствующими церемониями. После гибели вождя кайовов Сатанка скауты тонкавы слезно умоляли американского офицера позволить им содрать с трупа скальп, поскольку в прошлом этот человек убил нескольких их соплеменников. Получив отказ, тонкавы взмолились отдать им хотя бы запятнанное кровью вождя одеяло и, получив его, были чрезвычайно рады. Нет сомнений, что впоследствии они использовали его для исполнения победных церемоний. У команчей, если воины добывали скальпы, то устраивали Пляску Скальпов, а если им удавалось захватить только добычу и пленников, то проводили Пляску Победы. Единственным различием в них было лишь наличие или отсутствие скальпов.

Краснокожие всех племен не видели большой разницы в том, был скальпирован враг ими или кем-то другим. Конечно, если враг был убит соплеменником, значимость победы повышалась, но и скальп, полученный в подарок от союзников, служил не меньшим поводом для проведения плясок. Известны случаи, когда воины некоторых племен разрывали могилы врагов и скальпировали трупы. Появление возвращающегося со скальпом отряда не обязательно означало, что воины убили врага. Скальпирование зачастую проводилось в спешке, и враг мог лежать без чувств в результате ранения или сильного удара.

Победные церемонии индейцев Техаса 1830-х годов, по сообщениям Берландье, заключались в следующем: «Когда отряд возвращается домой с вражескими скальпами, их сушат и аккуратно готовят для церемонии…

В селении скальп привязывают к длинному шесту или наконечнику копья, украшенному многочисленными копытцами оленя, которые грохочут во время пляски. Шест устанавливают перед входом в жилище предводителя отряда или воина, убившего этого врага. Затем, танцуя и распевая песни, приходят женщины, дети, старики и другие воины, чтобы посмотреть на трофеи и поздравить людей, ими владеющих. Те, в свою очередь, должны ответить подарками. Поскольку подарков не всегда хватает на всех пришедших, им помогают родственники. Зачастую некоторые семьи за одну такую церемонию с радостью лишаются всего своего имущества. Старики бегают по селению, убеждая женщин наградить воинов, исполнив любые их желания. Тех женщин, которые отказывают воинам в этой чести, берут силой. Среди веселья иногда можно увидеть плачущих женщин, что, узрев вражеские скальпы, вспомнили о своих родичах или детях, которых постигла та же судьба от рук врагов. Пение сопровождается звуками музыкальных инструментов. Празднество может длиться от двух-трех дней до целого месяца… Если победители желают продолжить празднество, они ездят от одного селения соплеменников к другому и в каждом проводят подобную церемонию».

Победные пляски команчей продолжались всю ночь, а если победа была великой, то и несколько дней. Их проводили в центре селения вечером того же дня, когда возвращался военный отряд. В центре круга танцоров устанавливался огромный шест, на котором вывешивались скальпы. Собирались дрова и складывались конусом над сухим сеном, чтобы можно было легко зажечь костер. С наступлением темноты разжигался огонь, а вокруг шеста рассаживались старики и пожилые мужчины – певцы и барабанщики. По такому случаю мужчины и женщины надевали лучшие одежды и раскрашивались – женщины в основном черным, а мужчины – красным. Носители военных головных уборов надевали их. Мужчины и женщины плясали рядами лицом друг к другу. Каждый ряд двигался то вперед, то назад. Затем они образовывали круг и плясали вокруг скальпового шеста. В промежутках участники совместно пели. Связанных пленников ставили в центр круга, вероятно привязывая к скальповому столбу. Зачастую танцоры, выйдя из рядов, пантомимой изображали убийство и скальпирование пленников. Иногда пленников пытали до смерти. В начале пляски пели негромко и двигались медленным шагом, но по мере продолжения шаг ускорялся, а пение становилось все громче. Танец длился от двух часов до двух суток, но обычно заканчивался с наступлением дня. Наутро после Пляски Скальпов юные девушки одевались, подобно воинам, собирались у типи молодого удачливого бойца и пели, исполняя Танец Вымогателей. Юноша и его отец раздавали им подарки.

Пляска Скальпов у кайовов называлась Адалда-гуан, или Пляска Убитых Волос. Воины сажали женщин на лошадей позади себя и разъезжали вокруг поющих. Скальпы, натянутые на небольшие обручи и выкрашенные красным, закрепленные на концах шестов длиной около двух метров, несли другие, участвовавшие в пляске женщины. На ночь в центре круга разводили костер. Из мужчин в плясках могли принимать участие только те, кто был в походе, а из женщин все желающие. Пляски могли продолжаться каждый день после полудня до ночи в течение целого месяца.

В середине XIX века Ной Смитвик стал одним из немногих свидетелей Пляски Скальпов каннибалов тонкава. Раскрасив себя и надев лучшие набедренные повязки, воины встали в круг. Каждый из них держал в руке некий музыкальный инструмент, названный им «пыткой для ушей», которым они трясли в такт ударам барабана, монотонно распевая «Ха, а, ха!», то опуская, то поднимая свои тела. «В это время какая-то старая ведьма протягивала каждому из них по очереди руку или ногу убитого врага, в которую они злобно впивались зубами и трясли, словно дикие псы». Другая скво размахивала высоко поднятым на конце копья обработанным и раскрашенным скальпом. «Оргии продолжались до тех пор, пока исполнители не были вынуждены прекратить их из-за полного изнеможения».

Пляска Скальпов осейджей, по словам Джона Брэдбери, «состояла из несения закрепленных на шестах скальпов по селению, следуемых участвовавших в походе воинов, разодетых в лучшие одежды и раскрашенных, как для войны». Тиксир описал иной вариант: «Женщины и девушки, одетые в костюмы воинов, неся в руках их оружие, исполнили Пляску Скальпов. Они были раздеты до пояса, и пространство между вытатуированными на их телах линиями было выкрашено в красный и желтый цвета. Вооруженные томагавками, изгибаясь и гримасничая, они плясали вокруг красного шеста, с которого свисали скальпы».

У омахов, если воины привозили скальпы, победная пляска называлась «вевачи». Скальп привязывали к шесту, вокруг которого танцевали мужчины и женщины, распевая песни. Во время пляски никаких эпизодов боя не показывалось, но они восхвалялись в песнях. Иногда после атаки на деревню в нее с поля боя приносили отрезанные у убитых врагов руки, ноги и головы, и мальчишки били их и наступали ногами, как бы считая «ку» на враге. Победные пляски скиди-пауни проводились той же ночью. Со скальпами плясали женщины в жилище каждого воина поочередно. После пляски скальпы на шестах вновь водружались перед домами, где оставались некоторое время. Празднество повторялось ежевечернее до наступления новой луны. Каждый раз, когда воины привозили в деревню скальпы, также проводилась церемония Нового Огня. Шошоны вывешивали захваченные скальпы на шесте, установленном в центре лагеря. После Пляски Скальпов их отдавали женщинам и детям, которые носили их по лагерю, периодически отпуская колкости по поводу потерявших их вражеских воинов. Пляска исполнялась только женщинами, которые двигались по кругу вокруг центрального шеста или дерева, к которому были привязаны скальпы. Мужчины пели, аккомпонируя себе ударами в маленький барабан. На головах женщин были надеты украшенные перьями повязки и богато расшитые бисером шапочки. Другой вариант шошонской пляски – мужчины сидели, а три-четыре женщины попеременно то приближались к ним, то отдалялись. По сообщениям Вилсона, во время пляски старухи держали в зубах руки и другие части тела врагов. Шошонские пляски иногда проводились в течение нескольких дней.

В Плясках Скальпов плоскоголовых могли участвовать только участники похода, их жены и родственницы. В основном обычно танцевали женщины. Они надевали одежду (рубахи, головные уборы из орлиных перьев и т. п.) удачливых воинов, которые лично помогали им одеться для церемонии. Пляска Скальпов всегда исполнялась в дневное время после возвращения отряда.

У равнинных кри пляска начиналась днем, и участвовали в ней только женщины. Их лица и руки были выкрашены черным, как у воинов. Барабан отбивал ритм, и исполнялись особые песни. Все подпевали. Танцоры, шествующие по кругу, через определенные промежутки времени хватали шесты, к которым были прикреплены скальпы. Вечером к женщинам присоединялись мужчины. Все рассаживались по кругу – мужчины напротив женщин. Начинал бить барабан, люди вставали один за другим и медленно двигались по кругу, пока не прекращалось пение. Тогда они резко останавливались и спешили вернуться на свои места. Так продолжалось, пока люди не уставали. Пляска Скальпов ассинибойнов называлась Вакиттаи-вачи. По прибытии в лагерь скальпы, привязанные к концам полутораметровых шестов, воины передавали родичам ранее погибших людей, после чего время их скорби заканчивалось, и они могли покрыть лица черной краской победы. Родичи всегда присоединялись к пляскам победителей. Обычно воин в знак благодарности получал подарок – ружье, одеяло, а иногда даже лошадь. Затем глашатай обходил лагерь, распевая песни и ударяя в такт в бубен, призывая всех желающих присоединиться к победным церемониям, после чего люди начинали готовиться к ним. Мужчины и женщины полностью, кроме кончика носа, красили лица в черный цвет и надевали лучшие одежды. По сигналу, который подавался криком и барабанным боем, все они собирались на открытом месте – обычно оно находилось в центре лагеря у Палатки Солдат. Во время плясок у мужчин не было никакого оружия, хотя некоторые держали трещотки, которыми отбивали ритм. Но многие женщины в правой руке держали томагавк, дубинку, лук или копье. Скальпы на шестах также несли только женщины. В такт барабанам они то поднимали их вверх, то опускали. Когда все были готовы, они вставали в круг. Первыми подходили старики с барабанами, потом танцоры-мужчины, а за ними женщины. Они вставали в плотный круг, касаясь друг друга плечами. Оружие, трещотки и шесты со скальпами люди держали перед собой. Начинали бить барабаны, и весь круг затягивал Песню Скальпов, в которой восхвалялись имена героев и их подвиги. После нескольких покачивающихся движений вправо-влево люди начинали двигаться по кругу короткими шагами, переставляя ноги в такт барабанного боя. Так описывали один-два полных круга, песня заканчивалась, и танцоры-мужчины оглашали лагерь громким криком, женщины яростно трясли скальпами, а из круга выходил вперед кто-нибудь из воинов и громко начинал рассказывать о своем героическом поступке, совершенном в этом или предыдущих боях. Его рассказ приветствовали радостными криками, после чего вновь начинали бить барабаны, люди затягивали Песню Скальпов, а танцующие делали еще один-два круга. Так продолжалось несколько часов. Время от времени какая-нибудь старуха хватала зубами скальп и яростно трясла им, словно собака, или бросала его на землю, топтала, заканчивая свои действия короткой речью, восхваляющей воинов племени. Всю ночь в лагере продолжали петь и плясать. Люди разводили около палаток костры, и у каждого из них танцевали и пели под барабан с дюжину молодых мужчин и женщин – со скальпами или без оных, но уже не произнося торжественных речей. Порой в разных концах лагеря горели три десятка таких костров, и люди плясали у них всю ночь и почти весь следующий день. Иногда пляски проводились в течение нескольких недель, пока индейцы не уставали от них или не происходило какого-либо нового возбуждающего их души события. Все это время их лица покрывала черная краска, которую нельзя было смывать, пока она сама не стиралась с лица. Во время всеобщего торжества молодые воины, овеянные славой, не упускали возможности соблазнить какую-нибудь девушку или женщину, и именно в это время влюбленные пары часто убегали из лагеря, скрываясь от гнева родителей или мужей. Разрезанные на части скальпы (для увеличения их количества) посылались в лагеря сородичей, чтобы они также могли отпраздновать победу. Если кто-либо из героев получал новое имя, об этом упоминалось в песнях, и к концу торжества все соплеменники хорошо запоминали его. Во время пляски воины не устраивали никаких боевых пантомим, а вся церемония проходила в строгом соответствии с установленными канонами. Если воинам не удавалось добыть скальпов, даже если они победили врагов и убили очень многих из них, никаких плясок и песнопений не проводилось.

Подробное описание Пляски Скальпов черноногих оставил Брэдли: «Когда добыты скальпы, по прибытии отряда в селение их передают женщинам, чтобы те приготовили их для Пляски Скальпов. Подготовка состоит из натягивания скальпа на обруч, который закрепляют на шесте длиной 1,8–2,4 м. Для каждого скальпа полагается свой шест. Каждый шест несет женщина, обычно родственница воина». Воины и женщины танцевали друг за другом в круге, размер которого определялся числом танцоров. Когда число танцующих было велико, в разных частях палатки образовывали несколько кругов. Пляска Скальпов иногда продолжалась с перерывами на отдых. По словам индейцев, человек, мстивший за родственника, часто отрезал у трупа руку, проделывал в ней дырку и, продев в нее веревку, привязывал трофей к узде своего коня. Так он приезжал в лагерь. Отрезанную руку несли во время Пляски Скальпов как символ мести за погибшего родича. После пляски руку либо закапывали, либо выкидывали.

Кларк Висслер приводит другой вариант Пляски Скальпов черноногих. По его данным, пляски могли продолжаться один или четыре дня, и проводились они в центре лагерного круга. В ней участвовали все желающие. Женщины танцевали в мужских рубахах, украшенных хвостами ласки, в головных уборах, и заплетали волосы в косы, как это делали мужчины, вплетая в них хвосты ласок. Они также привязывали к волосам амулеты мужей и пользовались ружьями в качестве трости. Некоторые женщины плясали, держа в руке шест, с привязанным к нему вражеским скальпом. Отрезанные руки во время пляски держали в зубах. Некоторые одевались насколько возможно нелепо, другие красили лицо в черный, победный цвет. Мужчины и женщины располагались в два ряда друг против друга, и разделяло их приблизительно двадцать метров. Мужчины били в шесть или восемь барабанов и пели, а женщины танцевали по направлению к ним, пока длилась песня, а когда она умолкала, то по направлению от них. Это движение повторялось с каждой песней. Те, кто убил врага, ехали верхом на лошадях. Их на поводу вели старики, распевая хвалебные песни, называя имена героев-наездников и восклицая: «Ха-а-е, ха-а-е!» Затем лошадь и всадника вели к танцорам, и ему давали новое имя. Иногда пляски проводились вечером, но тогда танцоры лучших одежд не надевали. В большинстве песен люди насмехались над врагами.

Кроу Серый Бык сообщал., что по прибытии победоносных мстителей в лагерь в центре него образовывался круг, и воины отряда начинали Длинную Пляску – Бахатсгйе-дисуа, после чего каждый воин приглашал людей в свою палатку, чтобы рассказать о произошедшем. После этого люди ждали хорошего дня, и глашатай объявлял большую церемонию, называвшуюся Тсура, на которую собирались лучшие певцы. Жены бойцов, посчитавших в этом бою «ку», закрепляли на голове амулеты мужей и несли их оружие. Предводитель отряда привязывал свой амулет к одежде на спине жены или к длинному шесту, который она высоко держала в руке. Весь лагерь собирался посмотреть на происходящее. Жены предводителя и всех участников отряда, посчитавших «ку», располагались в центре лагеря и плясали весь вечер, после чего расходились. Старик снова проводил заработавших «ку» воинов по кругу. Скорбящие, с лицами, покрытыми черной краской, продолжали плясать до утра. На следующее утро перед рассветом люди прокрадывались в палатки воинов и срывали с них одеяла и накидки, даже если они спали с женами. Воины одевались и плясали вместе со скорбящими. Предводитель призывал посчитавших «ку» приготовить еду для мужчин, выпихнутых из постелей. В лагере поднималась суматоха, все жители снова собирались посмотреть представление. Проявивших себя воинов вновь превозносили в песнях, а скорбящие плясали до полудня. Роберт Лоуи оставил следующее описание процедуры победной церемонии кроу. Воины отряда, вернувшиеся со скальпами, красили лица в черный цвет в ночь после возвращения или на следующую и парадом проходили по лагерю. Предводитель двигался впереди, а глашатай позади отряда. Глашатай выкрикивал: «Женщины, надевайте лучшие наряды и ступайте в палатку носителя трубки (предводителя отряда. – Авт.), где сегодня мы будем пировать!» После парада люди шли к палатке, и женщины садились позади воинов по своему выбору. Они пели песни разведчиков и скальповые песни, каждая брала накидку и томагавк, вставала на видном месте у входа и начинала танцевать. Глашатай, сидящий у входа в палатку, называл имя воина, посчитавшего первый «ку», и после его ответа велел ему наполнить бадью принесенным женщинами сладким блюдом из вишни и передать ее своей жене. Разведчику, первым заметившему врага, позволялось выбрать еду на свое усмотрение и передать своей жене. Оба разведчика первыми выбирали еду, а затем ждали, когда это сделают остальные. После того как все поели, старики велели женщинам отнести оставшуюся пищу домой и вернуться на церемонию Акди-туа – Подсчета «ку» на палатке. Для этого действа мальчики нарубали ивовых шестов и прислоняли их к тили, после чего выстраивались в ряд в ожидании появления женщин. Глашатай выкрикивал: «Отвяжите лошадей и уведите их подальше, молодые воины будут считать «ку» на палатке!» Те из воинов, которые исполняли роль певцов, били в барабаны, а остальные брали ивовые шесты. С каждым из них были молодые девушки, которые тоже брали шесты. Пока по округе разносились победные песни и бой барабанов, они бросались к палатке предводителя отряда и били ее шестами, а другие воины стреляли в воздух из ружей. Шум стоял такой, что лошади пугались и разбегались. До этого песни пелись без слов, но после подсчета «ку» на типи все пели: «Недавно я уходил, теперь я вернулся, поцелуй меня». Затем процессия перемещалась в центр лагеря, где люди танцевали, при этом мужчины накидывали одеяла на своих партнерш, и все кружились, двигаясь вправо и влево. Празднество по поводу убийства врага продолжалось на протяжении дня и ночи. Хвалебные песни в честь вернувшихся воинов были отличительной особенностью празднества. В ответ певцы получали подарки.

Джон Брэдбери стал свидетелем победных плясок хидатсов: «По прибытии в деревню мы посетили несколько земляных домов, сооруженных также, как у арикаров. Мы покурили в каждом из них, и по суете среди женщин я понял, что они готовятся к пляскам. Некоторые надевали одежду мужей, для чего даже не удалялись в угол, совершенно нас не стесняясь. Приблизительно через полчаса началась пляска. Танцующие двигались по кругу с томагавками в руках. Время от времени они одновременно поворачивали лица к центру круга и потрясали оружием. Через некоторое время одна из них вступала в центр круга и произносила речь, потрясая оружием, в то время как остальные двигались вокруг нее. Я узнал, что природа их разглагольствований была одной и той же – похвальба заслугами мужей… Пляска продолжалась не более часа… за которой последовало пиршество с поеданием собачатины».

Льюис Морган спустя полстолетия также присутствовал на победной церемонии хидатсов: «Вскоре после нашего прибытия люди, толпившиеся на берегу, устроили Пляску Скальпов на вершине холма перед насыпями. У них были бубны… в которые били сами танцоры. Танцевали они в круге справа налево, человек тридцать, одну треть из которых составляли женщины. Женщины пели хором, на октаву выше, чем мужчины… Они праздновали захват скальпа сиу, о чем мы слышали в форте Пирр. Последний военный отряд еще не вернулся. Этим утром я встретил трех воинов, что захватили скальп, – раскрашенные и разодетые, они шли по деревне к лодке, распевая о своем подвиге».

Пляски Скальпов сиу проводились одержавшими победу воинами, их матерями и сестрами. При этом исполнялось много хвалебных песен. Пляски проводились в основном на открытой площадке в центре лагерного круга. Степы пляшущих мужчин имитировали птиц и животных и воинственные пантомимы. Мужчины танцевали в центре, а женщины, стоя полукругом лицом к ним, медленно делали боковые шаги в ритм барабанного боя. Лица всех танцоров были выкрашены в черный цвет. Хорошим танцором считался тот, чье тело было пригнуто, грудь выпячена вперед, колени согнуты, а голова поднята высоко. Время от времени голова поворачивалась, и танцор устремлял взгляд из стороны в сторону. Белден не раз видел эту церемонию у сиу. Он подробно описал ее: «Прибывших воинов ведут в палатку совета… После этого добытые скальпы готовят к празднику, натягивая их на небольшие ивовые обручи и выкрашивая кожу в красный цвет. Затем скальпы привязывают к длинному шесту, который втыкают в землю на открытой площадке, пригодной для исполнения плясок, в которых может участвовать все племя. Если скальп принадлежал мужчине, к его волосам прикреплялось орлиное перо, если же был женским, то никак не украшался. Воины, участвовавшие в экспедиции, вставали в большой или маленький круг вокруг шеста и танцевали. Если отряд потерял бойцов, из остававшихся дома воинов отбиралось такое же количество. Их лица выкрашивали в черный цвет от глаз до корней волос. Этих людей ставили ближе к шесту, но они не плясали, а стояли не двигаясь. По словам индейцев, они представляли людей, погибших в битве, в которой захвачены скальпы. После этого члены военного отряда вставали вокруг представителей погибших, а жители селения образовывали круг вокруг них. Женщины формировали два круга вокруг воинов – внутренний круг состоял из более старших. Каждый член военного отряда держал в руках тыквенную трещотку или маленький бубен, все время отбивая такт и распевая песню скальпов. Каждое племя (сиу. – Авт.) имеет собственную песню. Я слышал три или четыре разные песни скальпов среди сиу и думаю, что существуют другие. Некоторые авторы пишут, что если скальп захвачен летом, индейцы пляшут и празднуют победу, пока не опадут листья, а если зимой – пока весной не появится новая листва. Может быть, так обстоит дело у пауни, но у сиу такого обычая нет. Пляска Скальпов у них продолжается три дня и три ночи, и люди прерывают ее лишь для того, чтобы отдохнуть и поесть, после чего пляски возобновляются. По прошествии трех суток скальп снимают с шеста и отдают воину, содравшему его с головы врага. Владелец привязывает скальп к своему типи в качестве доказательства собственной доблести или вешает на пояс. Если на его поясе уже есть один скальп, их вешают по бокам». Кроме скальпов, во время Пляски могли использоваться и другие части вражеского тела: рука, привязанная к шесту за большой палец, пара ушей, гениталии. Возвращавшиеся воины привязывали их к шеям коней. Во время Пляски Скальпов женщинам, потерявшим родственников от рук врагов из этого племени, позволялось приблизиться к трофеям и постучать по ним палкой, выкрикивая оскорбления. Одна могла ударить по отрезанным ушам и крикнуть: «Ага! Если бы ты хорошо слушал, тебя бы не прикончили!» Другая била по обескровленной руке: «Больше никогда не сможешь ласкать кого-нибудь!» А женщины, бившие по гениталиям: «Больше никогда не получишь удовольствия от женщины!»

Пожалуй, наиболее подробно описанной Пляской Скальпов является шайенская, оставленная Джорджем Гриннелом. В ранние времена пляски скальпов управлялись небольшой группой трансвеститов, называемых хамами – полу мужчины-полу женщины. Они были мужчинами по рождению, но вели себя как женщины, и даже их голоса более походили на женские. Пляска Скальпов проводилась вечером в центре лагеря. Химани проходили по всем палаткам и велели их хозяевам принести в центральную часть лагеря дров для костра. Собранные дрова химани складывали конусом, похожим по форме на типи. Изнутри и снаружи дрова обкладывали сухой травой. Полученное сооружение называли скунсом. Когда собиралось большинство певцов, «скунс» поджигался. Певцами были женатые люди средних лет. Когда певцы и барабанщики начинали петь и бить в барабаны, танцоры, раскрашенные в красный и черный цвета, начинали пляску. Тела и лица пожилых людей были выкрашены в черный. Мужчины плясали без рубах, а тела старух от пояса вверх были выкрашены черным. Барабанщики стояли в центре селения в ряд, лицом к входу в лагерный круг. Молодые воины стояли в ряд лицом на север, а женщины лицом к ним, то есть на юг. Старики и старухи занимали места в конце ряда молодых воинов, лицом на запад. Химани из центра получившегося квадрата управляли пляской. Никому не позволялось входить в центр квадрата, кроме химани.

Начиналась пляска. Шеренга женщин двигалась к центру, а юноши шли по кругу позади барабанщиков к женской части квадрата и вставали за спинами своих возлюбленных. Затем каждый клал руку на руку девушки и так танцевал с ней. Это называлось Танцем возлюбленных. Через некоторое время они возвращались на места и снова образовывали квадрат. Химани танцевали перед барабанщиками, держа шесты со скальпами и размахивая ими. С другой стороны плясали старухи, также держа в руках шесты со скальпами. Старики, чьи сыновья посчитали «ку», плясали в конце. Эти старики и старухи часто вели себя словно клоуны, стараясь рассмешить людей. Некоторые из них были одеты подобно убитым врагам.

Следующая пляска называлась Пляской сватовства, и песни, исполняемые в ней, отличались от предыдущих. Если в пляске участвовали двое химани, один подходил к шеренге молодых воинов, другой к шеренге молодых женщин, и спрашивали их, с кем бы они хотели потанцевать. Затем химани сходились в центре и говорили друг другу, кто кого выбрал. Все это время звучали барабаны и песни. Химани шли к шеренге молодых воинов, брали их за накидки и вели к выбранным девушкам. Никто не мог начинать танец, пока каждая из женщин не выбирала партнера. Двое мужчин не могли стоять рядом друг с другом, они всегда стояли между женщинами. Когда партнеры были выбраны, вся шеренга танцевала к центру, а затем, не поворачиваясь, спиной назад. Так, взад-вперед, они танцевали несколько раз, после чего химани велели юношам вернуться на свои места. Если ночь была темной, мальчики поддерживали большой костер, а если светила полная луна, дополнительного света не требовалось.

Потом химани объявляли третий танец. Ряды молодых воинов и девушек танцевали навстречу друг другу, а затем двигались назад. Вскоре химани просили вновь отобрать партнеров. Сначала мужчины выбирали возлюбленных, потом девушки. Когда все разбивались на пары (мужчин и женщин было поровну), они вставали вокруг костра и плясали. К кругу присоединялись певцы и барабанщики, и все вместе двигались влево вокруг костра. Старики и старухи при этом находились в центре круга, размахивая шестами со скальпами. Химани плясали вне круга, двигаясь вправо. Скальпами на шестах они отгоняли маленьких мальчишек и девочек, чтобы дети не мешали танцорам. Через некоторое время химани просили певцов и барабанщиков ввести женщин в центр круга. Молодые воины в это время двигались по кругу. Время от времени кто-нибудь из них ступал внутрь и одной рукой обнимал возлюбленную за шею. Спустя некоторое время все возвращались на свои места в квадрате.

Вскоре химани объявляли Сонный танец, и песни, исполняемые в нем, также отличались от других. В нем участвовали только женщины, и танцевали они парами. Женщины брали возлюбленных за накидки и в танце вели их к центру. Девушка вела юношу, пока его сестра не дарила ей какое-нибудь кольцо или браслет, что называлось освобождением. Иногда юношу «освобождал» кто-нибудь из его друзей.

После этого танца химани просили танцоров немного отдохнуть и посылали кого-нибудь за водой для них. Собравшиеся частично расходились. После того как все возвращались, химани просили всех людей, включая певцов и барабанщиков, занять свои места и сесть и объявляли Пляску несущегося быка бизона. Когда начинали бить барабаны и певцы затягивали песнь, три или четыре молодые женщины вставали и танцевали. Приблизившись к мужчинам, они поворачивались к ним спиной и танцевали перед ними. Затем вставало такое же количество мужчин и присоединялось к женщинам, повторяя их движения. Подходили еще несколько женщин, и так продолжалось до тех пор, пока к пляске не присоединялись все танцоры. Они танцевали длинной шеренгой, нагнувшись, имитируя несущегося быка бизона. Затем химани призывали их: «Танцуйте по кругу!» Все танцоры и присоединившиеся к ним певцы и барабанщики выпрямлялись и начинали танцевать по кругу и петь вместе. К этому моменту уже почти рассветало, танец заканчивался, и люди расходились по домам. Все эти танцы составляли шайенскую церемонию Пляски Скальпов.

Кроме того, во второй половине XIX века после возвращения удачливого военного отряда, в котором никто не был ранен, шайены иногда исполняли Пляску Маиса. В ней участвовали молодые девушки и женщины средних лет, танцевавшие в круге. Мужчины пели и отбивали ритм трещоткой из бутылочной тыквы. Женщина, руководившая этой пляской, несла в руке насаженный на палку початок маиса.

После победных церемоний скальпы оставляли в качестве трофея, пускали на украшение одежды, оружия, щитов и т. п. Их могли отдавать родственникам или друзьям, получая в подарок одежду или лошадь. Если в бою, в котором были захвачены скальпы, погибало несколько соплеменников, скальпы могли выкинуть прямо на поле боя. Кайовы после Пляски Скальпов обычно «выбрасывали» скальп в редко посещаемом месте, привязав его к ветке дерева или к концу шеста, воткнутого на склоне холма, вместе с произнесением молитвы, в которой скальп жертвовался Солнцу. Это действо называлось отдать выбросив. Черноногие также не придавали скальпам особого значения и обычно выбрасывали их после победных плясок. Берландье писал по поводу индейцев Южных равнин 1830-х годов: «Когда веселье заканчивается, скальп снимают с шеста и, если волосы длинные, прикрепляют к щиту. Так поступают все, кроме вако и тавакони, которые плетут из волос веревки, высоко ценимые среди краснокожих. На каждую веревку требуется волос приблизительно с пятидесяти голов, и оцениваются они в две-три лошади. Однако если волосы скальпа коротки, его оставляют привязанным к шесту на могиле какого-нибудь воина, духу которого они хотят оказать честь». Пауни часто приносили скальпы в жертву своему верховному божеству Тираве. Курчавый Вождь, второй вождь киткехахки-пауни, после возвращения в лагерь из успешного похода и Пляски Скальпов: «Я принес скальп в жертву Тираве. Я знал, что он даровал мне победу над врагами, и поэтому желал дать ему что-нибудь. Я хотел выразить ему признательность за его доброту. Он сжалился надо мной и помог мне. Эта жертва была более значительной, чем приношение бизоньего мяса. Не многие поступали так… Нам всегда следует выражать благодарность за оказанную помощь».