» » Передвижение военного отряда

Передвижение военного отряда

Один из белых современников, хорошо знавший жизнь и обычаи краснокожих, писал: «Человек, не знакомый с Западом ранних времен и индейцами того периода, не сможет представить себе всех сложностей и невзгод, выпадавших на долю членов военного отряда. Дабы понять их в полной мере, он должен был бы следовать за предводителем изо дня в день на протяжении сотен миль по знойной или промерзшей равнине. Пешком, тяжело нагруженные поклажей, проходящие от 20 до 75 миль в день, покрывавшиеся волдырями под раскаленным солнцем, мокшие под промозглым дождем или задыхающиеся от удушающей пыли, часто со сбитыми в кровь ногами, в течение многих часов мучившиеся от голода и жажды, беспрекословно подчиняющиеся приказам предводителя, напуганные снами и дурными знамениями и подвергающие свои жизни смертельной опасности, страдания воинов отряда – физические и духовные – были таковы, что могли ужаснуть любого, кроме тех, чьи сердца были отважны».

Во время похода отряд обязательно разбивал три ритуальных лагеря, или привала. Первый устраивали после выхода из родного лагеря, вне пределов его видимости, но и не очень далеко от него. Он символизировал переход от состояния мира к состоянию войны. На этом привале церемониально раскуривалась военная трубка, после чего все участники похода были обязаны соблюдать определенные правила в соответствии с военными обычаями племени. На второй привал воины располагались непосредственно перед проникновением во вражеский лагерь или перед нападением на него. Здесь воины совершали необходимые церемонии, призванные усилить магию амулетов, готовили оружие, одевались и раскрашивали лица и тела. Третий привал устраивали перед вступлением в родной лагерь по возвращении. На нем воины надевали лучшие одежды и раскрашивали себя, готовясь предстать перед соплеменниками во всем великолепии.

Когда отряд выходил в поход, он передвигался в сторону вражеской территории медленно, но обратный путь старался преодолеть как можно быстрее. Двигаясь по своей территории, охрану обычно не выставляли, но ночью кто-нибудь из воинов периодически вставал и осматривался. Кроме того, каждый индеец с детства привыкал спать чутко и был готов проснуться при любом шорохе. Поскольку риск столкновения с врагами был минимальным, отряд передвигался днем, не соблюдая определенного порядка, иногда останавливаясь, чтобы передохнуть и покурить. Ассинибойны к вечеру старались убить какую-нибудь дичь, чтобы хватило на ужин и на следующий день. По мере приближения к вражеским землям воины становились более осторожными. Перед тем как вступить на вражескую территорию, они охотились, чтобы запастись мясом. На чужой территории меры предосторожности становились серьезными, а подчинение предводителю беспрекословным. Однако охрана лагеря часовыми не использовалась, и караул не выставлялся. Охотились они только при крайней необходимости и ружьем пользовались только в том случае, когда ветер дул в сторону уже пройденной территории, чтобы он уносил звук выстрела.

На протяжении всего похода предводитель и воины молились об успехе своего предприятия и соблюдали определенные правила. Если отряд проходил места (холмы, скалы, озера и т. п.), которые считались племенем священными, воины приносили жертву, оставляя на деревьях маленькие подарки духам этого места. Пауни на начальном этапе пути должны были приносить специальную жертву, сжигая в огне кусочки мяса первого убитого бизона или лани. До этого им запрещалось есть свежее мясо. Приносить в жертву мясо оленя или антилопы или есть его до жертвы было нельзя, а нарушение запрета считалось кощунством и накликало беду. У арапахов предводитель поутру седлал лошадь, называл воинам место, где он остановится (милях в шести-семи от ночного привала), и в одиночку уезжал вперед, держа в руке свою трубку. Остальные воины через некоторое время цепочкой следовали за ним. Когда они добирались до названного предводителем места, он велел им расседлать лошадей и отпустить их пастись. После этого он садился на землю, а воины усаживались слева от него, образуя полукруг лицом к солнцу. Предводитель набивал трубку табаком, воины склоняли головы, а он, вознося трубку к солнцу, молился, вопрошая богов дать им возможность найти достаточно дичи, чтобы они не голодали в походе, помочь обнаружить и победить врагов, а также защитить их от вражеских пуль и стрел, чтобы все вернулись домой живыми, с добычей и скальпами. Он повторял молитву четырежды, после чего зажигал трубку, несколько раз выпускал дым к небесам – дар солнцу, а затем протягивал трубку сидящему рядом воину, который, покурив, передавал ее следующему. Трубка переходила от одного воина к другому по левую сторону. Если воинов было много и табак в трубке быстро заканчивался, предводитель снова набивал ее. После этого отряд двигался дальше до следующего привала. Вышеописанная процедура повторялась в течение трех-четырех дней, пока предводитель не решал, что его отряд (магически) готов к действиям.

Верховный вождь бладов Красная Ворона говорил, что большие отряды (рейд) «передвигаются днем, а ночью отдыхают. Во время движения во все стороны высылаются разведчики, что снижает риск обнаружения отряда. Роль разведчиков, как правило, выполняют очень опытные воины». Небольшие отряды (набег), наоборот, старались передвигаться в темное время, а днем прятаться. Как бы там ни было, отряд всегда передвигался скрытно, и люди старались не оставлять следов своего присутствия, а потому обнаружить его могли только в результате случайности или неожиданного столкновения с врагом лицом к лицу. Чтобы этого не произошло, всегда высылались разведчики. Много Подвигов, кроу: «Мы ехали по ночам и каждый день выставляли разведчиков, чтобы следить за оленями и бизонами. Поведение этих животных всегда говорит воинам о наличии в окрестностях врагов». Однако жестких правил не было и, в зависимости от ситуации, большой отряд мог передвигаться ночью, а маленький днем, но в любом случае воины старались двигаться по лощинам и низинам. Предводитель выбирал наиболее короткий путь до врага и для возвращения домой. Интересно отметить, что у омахов отряд после боя должен был возвращаться домой по тому же пути, по которому продвигался до враждебного лагеря.

Обычно воины отряда передвигались цепочкой друг за другом. У шайенов впереди шел предводитель, и никому не позволялось выходить вперед него, если только не было специального приказа. Когда отряд сиу двигался по вражеской территории, перед наступлением сумерек воины останавливались, устраивали привал и ложились спать. Затем, когда становилось совсем темно, они поднимались и снова отправлялись в путь, проходили несколько миль по низинам и лишь тогда окончательно устраивались на ночь. Делалось это потому, что их мог случайно заметить вражеский охотник или разведчик. Когда воины враждебного племени окружали место привала, там уже никого не было. Команчи в своих наиболее опустошительных рейдах устраивали в удобных местах временный лагерь, где оставляли припасы, лошадей и женщин. Отсюда предводитель рассылал разведчиков собирать информацию. Если их сообщения были благоприятны, он раскрывал, воинам план нападения. Часто отряд разделялся на более мелкие группы, и военная операция начиналась.

Днем, во время перемещения отряда по вражеской территории, взбираясь на возвышенность, разведчики часто имитировали волков. Эти животные были широко распространены на американских равнинах и по ночам близко подходили к индейским лагерям и даже отваживаясь проникать в них. Поэтому волчий вой или силуэт зверя на холме не вызывал беспокойства. Замаскированный под волка пауни., имитируя волчьи повадки, мог приблизиться к вражескому лагерю и посмотреть, где привязаны лучшие лошади, а иногда и подслушать разговоры. Отправляясь в поход, пауни обычно прихватывал с собой накидку, сделанную из волчьих шкур, и ночью, обернув ее вокруг себя, опускался на четвереньки, и подражая волку, расхаживал, взад-вперед, превращаясь таким образом, в обычный для данной местности объект. Учитывая, что на волка никто не обратит внимания, разведчик на четвереньках мелкой рысью бежал на вершину холма. Там он садился и спокойно обозревал окрестности, зная, что если его кто-то и заметит, то не придаст этому значения. Пауни всегда были крайне осторожны, и их разведчики обычно двигались впереди и по флангам отряда, часто уходя на много миль вперед. Шайены, ассинибойны и представители некоторых других племен, подкрадываясь к врагу или наблюдая за окрестностями, если под рукой не было волчьей шкуры, закрепляли на голове пучки травы.

В описании военного похода омахов мы находим упоминание о том, как охранялось передвижение отряда. Предводитель выслал восемь разведчиков – по два человека впереди отряда, позади и по бокам. Отряд охранялся только днем, а на ночь они возвращались спать вместе со всеми. У шайенов на вражеской территории предводитель обычно высылал разведчиков парами. Те осторожно пробирались вперед по лощинам на вершины холмов и оттуда наблюдали за окрестностями. Когда разведчики возвращались, тут же высылалась другая группа. Если в конном отряде шайенов было много людей (например, около 70), то для обнаружения вражеского лагеря, лидер мог выслать вперед с десяток верховых разведчиков. Критерием выбора могло быть наличие у воина самого быстрого скакуна. Порой предводитель рекомендовал им атаковать врагов, не дожидаясь основного отряда. Это связано с обычной тактикой заманивания в ловушку, распространенной среди равнинных племен. Если враги пускались в преследование, то неожиданно натыкались на большой отряд. В военном отряде понков разведчики рассылались на четыре стороны света. Они уходили, обернувшись в белые или серые одеяла, и вели себя, подражая волкам, а сигналы подавали волчьим воем. Если они что-либо замечали, то сбегались вместе, затем разбегались, а потом вновь сбегались. Когда ночью предводитель хотел собрать разведчиков, весь отряд выл по-волчьи, созывая их. Разведчики разбредались как можно дальше, а тот, который шел впереди отряда, оставлял на пути стрелу. Участники похода подбирали ее, когда достигали этого места. В небольших отрядах черноногих было по одному-два разведчика. У команчей один-два разведчика держались впереди отряда на расстоянии дня или половины дня пути. Военный отряд редко выбирал для передвижений ночное время. Воины ехали молча, ровно и спокойно. Около полудня они останавливались, чтобы отдохнуть и напоить лошадей. На ночь становились лагерем, по возможности у источника воды. Если они находились на вражеской территории и поблизости был холм, то отряд, обойдя его по кругу, располагался на склоне, противоположном той стороне, откуда они подъехали. Вождь посылал двух часовых на вершину, и отряд спокойно отдыхал всю ночь, зная, что враг не мог подобраться к спящей стоянке незамеченным. В каждом отряде кри всегда было два разведчика. Ими становились только люди, получившие определенные видения. На голове они закрепляли пучки травы, чтобы спрятаться в случае столкновения с врагом. Они часто заворачивались в одеяла или волчьи шкуры и переговаривались друг с другом, подавая сигналы волчьим воем. Разведчики любили подшутить над случайно встреченными другими военными отрядами или лагерями соплеменников. Наткнувшись на их лагерь, разведчик дожидался ночи, а затем приближался и без предупреждения бросал в центр лагеря камень, после чего каждая собака заливалась безудержным лаем. Полусонные воины выскакивали из палаток, готовые принять бой или бежать, и в этот момент из темноты на их родном языке слышалась шутка. Он мог, к примеру, сказать, что враги сладко спят в сотнях миль отсюда, и ему очень жаль, что соплеменники приняли его чихание за стрельбу вражеских ружей. В заключение разведчик мог заметить, что безмерно рад присоединиться к такой осторожной группе индейцев, так как ему очень хочется отдохнуть, предоставив им самим следить за передвижением врага. Таким шутникам всегда старались отплатить той же монетой.

Разведчики манданов высылались впереди отряда каждое утро. Часто они передвигались пешими, даже если отряд был конным, и постоянно держали связь с предводителем. Между разведчиками существовало соперничество в выдержке, умении и выносливости – например, кто первым доберется до вершины того или иного холма. Лидер разведчиков сообщал об отличившихся предводителю отряда, который публично прославлял их заслуги по возвращении в родную деревню, после чего старухи пели в их честь хвалебные песни.

Разведчики обычно использовали определенные возвышенности, известные им по прошлым походам. Один из белых современников однажды наткнулся на подобное укрытие в горах Джудит в штате Монтана на землях, оспариваемых черноногими, гровантрами, кри, ассинибойнами, сиу, кроу и шошонами. Оно давало великолепный обзор на огромном расстоянии и было сооружено на вершине горы из плоских плит трахита, из которого состояла горная порода. Укрытие было достаточно просторным для одного человека, а земля внутри покрыта толстым слоем сосновых веток, что давало разведчику возможность чувствовать себя более комфортно, когда он лежал, часами наблюдая за местностью.

При пересечении открытого пространства всадники маскировались под бизонов. Красная Ворона (блад) так рассказал, об этом: «Мы накрыли переднюю часть скакунов шкурами бизонов, чтобы отряд выглядел (издалека) как стадо бизонов, и шагом направили лошадей к холму, расположенному между нами и лагерем (противника). Несколько раз нам пришлось передвигаться таким образом по голой степи, но мы двигались медленно, как бизоны, склонившись к шеям своих лошадей и заставляя их низко держать головы». В 1839 году нескольким пешим шайенам пришлось пересекать равнину, на которой разделывали туши охотники-кайовы и бегали бизоны. Когда шайены достигли открытой местности, они построились один позади другого, навесили сверху на себя одеяла и пошли по равнине, словно бизоны. Кайовы не обратили на них никакого внимания, и, добравшись до зарослей, шайены смогли скрыться.

По пути часть поклажи (мокасины, табак, боеприпасы, сушеное мясо и т. п.) иногда оставляли в тайниках, называемых на Западе «каше». Они представляли собой яму глубиной около метра, стенки которой выкладывали камнями. Сверху ее прикрывали тяжелым камнем и присыпали землей. Если отряд разделялся, отбившийся воин открывал тайник и брал оттуда свои вещи, оставляя чужие. В случае крайней необходимости (например, будучи раненым) они могли воспользоваться и чужими. Пищу редко оставляли в «каше», опасаясь, что животные могут учуять ее и раскопать яму, приведя в негодность остальные вещи. Пишу подвешивали на дереве недалеко от тропы, по которой планировали возвращаться. Рядом с ней крепились трещотки из копытец, чтобы отпугивать зверьков, лазающих по деревьям. Некоторые считали, что такой же эффект достигается, если мешочек с пищей натереть порохом. Свежее мясо иногда привязывали к камню и опускали в воду. В горной местности тайники делали в расщелинах, заваливая их камнями.

Если воины не могли найти вражеский лагерь, они пытались определить его местоположение при помощи специальных колдовских песен, молитв или гаданий. Сиу, как упоминалось выше, обращались к находившемуся в отряде владельцу «священных камней», и тот определял местонахождение врага.

Когда конному отряду приходилось передвигаться по пересеченной каменистой местности, для защиты копыт на них надевали особые кожаные «мокасины». Бенджамин Бонневиль видел в 1832 году, как кроу надевали на копыта лошадей «обувь из бизоньей кожи», чтобы защитить их от острых камней, по которым они должны были ехать. Иногда во время похода происходили несчастные случаи – кто-то из отряда мог сломать ногу или руку, случайно разрядить в себя ружье, быть укушенным гремучей змеей. Часть воинов могла посчитать это дурным предзнаменованием и вернуться домой, сопроводив пострадавшего. Если же все желали продолжить путь, а раненый не мог самостоятельно добраться до родного лагеря, его оставляли с припасами, намереваясь забрать на обратном пути.

Военный поход выматывал воинов эмоционально и физически. Порой они не спали несколько ночей подряд. Если пешие воины от долгого пути стирали ноги, раны лечили, втирая в них жир. Так же поступали, если от жары и жажды ссыхались губы. Иногда неопытные юноши на чужой территории начинали чувствовать одиночество и страх. Тогда предводитель должен был приободрить их. Шайен Маленький Волк говорил такие слова: «То, что вы собираетесь сделать, – очень почетно. Существует мало деяний, столь же почетных, как кража лошадей у врагов. Ваши родичи и любимые будут рады видеть вас, возвращающимися с их лошадьми».

Чувствуя, что силы на исходе и уже нет возможности преодолевать сон, воин пауни подъезжал к предводителю и говорил: «Рекита (предводитель), я устал. Можешь ли ты разбудить меня?» После этого он ехал вперед, а рекита стегал его по спине, пока воин не приходил в себя. Часто спины участников отряда по прибытии в родное селение представляли собой кровавое месиво. Многие с гордостью носили на спине шрамы от хлыста – они говорили о том, что воин храбр и часто бывал в долгих походах. Осейджи вспоминали, что предводители часто имели сложности с воинами, страдавшими от ностальгии по дому и желавшими прекратить поход и вернуться. Тоска по дому удручала, лишала присутствия духа и предвещала поражение. Если предводитель омахов замечал ее признаки или слышал, как кто-нибудь говорил о своей возлюбленной, он тотчас предпринимал все возможное, чтобы взбодрить воинов. Он организовывал пляски, сопровождавшиеся песнями, которые должны были укрепить сердца воинов. Одной из таких песен была следующая, певшаяся как бы от лица женщины:

Эна! Тот, за кого я хочу выйти замуж, ушел на войну.
Эна! А тот, кого я ненавижу, остался дома.
10-04-15
Оставить комментарий
Ваш комментарий:
  • bowtiesmilelaughingblushsmileyrelaxedsmirk
    heart_eyeskissing_heartkissing_closed_eyesflushedrelievedsatisfiedgrin
    winkstuck_out_tongue_winking_eyestuck_out_tongue_closed_eyesgrinningkissingstuck_out_tonguesleeping
    worriedfrowninganguishedopen_mouthgrimacingconfusedhushed
    expressionlessunamusedsweat_smilesweatdisappointed_relievedwearypensive
    disappointedconfoundedfearfulcold_sweatperseverecrysob
    joyastonishedscreamtired_faceangryragetriumph
    sleepyyummasksunglassesdizzy_faceimpsmiling_imp
    neutral_faceno_mouthinnocent