Цели и мотивы войны, ее влияние на общественную жизнь индейского племени и его отдельных членов
Война не могла не отразиться на социальных, церемониальных и экономических сторонах жизни индейцев Равнин. Она не была делом лишь одного какого-то класса или только представителей мужского пола. Война касалась каждого члена племени от рождения до смерти. Девочки также зачастую получали имена в честь военных подвигов прославленных бойцов. Женщины танцевали со скальпами, восхваляя деяния родственников, а их плач над телом погибшего сына был наиболее эффективным средством для организации карательного похода. Большая часть общеплеменных церемоний так или иначе связана с войной.
Многие исследователи высказывали предположение, что индейская война предполагала определенный игровой момент, приводя два основных довода:
1. Система подвигов, где убийство врага ценилось невысоко.
2. Незначительные потери даже в крупных сражениях.
Стэнли Вестал утверждал, что кровопролитие и убийство не были главной целью схватки для индейца. Воин, если только он не отправлялся в поход, чтобы отомстить за убийство соплеменника, или не сражался, защищая семью, превращал войну в некую «игру на публику». Он дрался не столько ради того, чтобы нанести урон врагу, сколько ради показа всем своей доблести. Другой исследователь отмечал, что индейская война «трансформировалась в великое игрище, в котором подсчет «ку» на враге часто брал верх над его уничтожением». Но проведенный автором анализ различных столкновений опровергает эту идею как один из многочисленных мифов, окружающих историю индейских войн. Во-первых, воины всегда стремились убить врага и при благоприятных обстоятельствах никогда не отказывали себе в этом удовольствии, о чем свидетельствуют многочисленные рассказы и воспоминания участников тех далеких событий. Во-вторых, минимальные потери в жестоких боях, по мнению автора, свидетельствуют лишь о великолепной выучке краснокожих бойцов. В защиту этого утверждения говорят битвы с американскими солдатами, чья система подвигов кардинально отличалась от индейской и чьей единственной целью было уничтожение противника. Однако даже при крупномасштабных сражениях потери индейцев, как правило, составляли не более одного-трех десятков воинов. Нападения кавалерии на спящие лагеря краснокожих, при которых гибло много людей, также, как ни странно, подтверждают данное утверждение. Во время таких нападений воины бросались на защиту убегающих женщин, детей и стариков, но процент погибших мужчин всегда оказывался минимален, а убитых женщин и детей едва ли можно причислить к боеспособной силе племени. При анализе боев обращают на себя внимание многочисленные ситуации, в которых воин в одиночку кидался в гущу врагов, скакал вдоль рядов сотен стреляющих в него противников, оставаясь в живых. Индейцы объясняли такие феномены наличием магической силы, защищающей воина, но разгадка кроется именно в том, что индеец был высококлассным бойцом, с которым, по словам многих американских офицеров, мало кто мог сравниться.
Белые современники, участники сражений с краснокожими, сообщали, что наиболее агрессивными бойцами среди них были юноши 16—25 лет. Еще Рандольф Мэрси в 1850-х годах особо отмечал, что на Равнинах даже при не предвещающей неприятностей встрече с молодыми воинами стоит всегда держаться настороже. Причина заключалась в том, что слишком многое в социальной жизни племени зависело от военных заслуг, и молодой человек, не проявивший себя на тропе войны, был никем. Стремясь завоевать общественное признание, молодые бойцы, не раздумывая, бросались на самые опасные участки боя, совершая подвиги или погибая. В то же время мужчины среднего возраста, уже добившиеся определенного положения и племени, обычно резко отходили от участия в набегах, а зачастую и в рейдах. Оба этих факта — агрессивность и некоторая показушность в действиях молодежи и уход от военных действий мужчин после 35—40 лет — достаточно широко освещены в научной литературе. При этом, однако, этнографы и историки не увязывают их в единое целое. По мнению автора, факты ясно показывают связь между системой подвигов и продвижением человека по социальной лестнице. Именно совершение конкретных подвигов открывало молодому воину путь к тем или иным племенным институтам: воинским обществам, предводительству военных отрядов, лидерству в общине или племени. Справедливости ради стоит отметить, что для юноши из богатой семьи этот путь в некоторой мере был проще. Его семья могла купить для него место в одном из лидирующих воинских обществ. Но если на его счету не было достаточного количества боевых подвигов, он не мог рассчитывать на роль вождя общины или племени. Следует понимать, что для достижения определенного положения в обществе от индейца требовалось не просто проявить себя на войне, но совершить ряд конкретных подвигов.
«Дополнительные привилегии в социальной и церемониальной жизни племени». Безрассудная молодежь, вступившая на тропу войны, при любой возможности старалась пополнить свой невеликий список заслуг тем или иным подвигом, дававшим им в социальной жизни право претендовать на определенное положение в воинском обществе, общине или племени. Молодые воины в бою разыгрывали сущий спектакль, быстро перемещаясь с места на место, издавая боевые кличи, эффектно атакуя врагов и бросаясь в самые горячие места сражения. Каждый из них знал, что если деяния воина не будут на устах всего племени, он не сможет стать влиятельным человеком, за которым последуют сотни соплеменников. Подобные действия молодых бойцов могли показаться белому наблюдателю замысловатой игрой, но суть их заключалась в другом. Путь молодого воина был долог и непрост, и, следуя ему, он должен был выполнить определенную программу. Например, юноша кайовов начинал свою карьеру в возрасте 15—16 лет, в первом походе выполняя роль прислуги для старших воинов. Годам к двадцати, а иногда и в первом походе, он совершал какой-либо подвиг и переходил в разряд катайки — людей, участвовавших в боевых действиях и отличившихся в них. С этого момента он получал предложение вступить в одно из воинских обществ более высокого ранга. В дальнейшем, в зависимости от его боевых успехов, укреплялось и его положение в племени. Если ему удавалось стать заметной фигурой, он мог перейти в разряд тойопки — предводителей военных отрядов, что обычно происходило годам к тридцати. С ростом его успехов и влияния все больше бойцов готовы были присоединиться к нему. Он начинал руководить крупными экспедициями. Рангом выше стояли катайсопан — люди, совершившие не менее четырех величайших подвигов и принимавшие участие во всех типах военных действий. К величайшим подвигам относилось:
1) посчитать первый «ку»;
2) атаковать врага, прикрывая отступление соплеменников;
3) спасти соплеменника от атакующих врагов;
4) в одиночку атаковать лидера вражеского отряда, пока не начался всеобщий бой, что было равноценно самоубийству.
С этого момента индеец мог быть принят в общество Каитсенко, в котором состояло ограниченное число величайших воинов племени. Когда мужчина, выполнив необходимую программу, добивался высокого положения, он мог отойти от военных дел. Еще Дениг в 1854 году отметил тот факт, что достигший высокого положения ассинибойн не только редко хвалился своими подвигами на публике, но и знаки отличия носил лишь во время самых важных племенных собраний и церемоний.
Индейцы Дикого Запада никогда не вели войн на полное уничтожение противника. Хорошим примером служит одна из наиболее жестоких межплеменных войн — борьба союза сиу и шайенов против пауни, в которой первые говорили о страстном желании стереть пауни с лица земли, а белые современники часто с опаской отмечали, что у них это вполне может получиться. Пожалуй, ни один из равнинных народов не имел на своем счету столько крупных межплеменных сражений, сколько выдержали пауни. Но даже эта война имела периодический характер, и основную нагрузку в ней несли небольшие отряды. Крупные отряды сиу и шайенов бросали преследование врага, одержав над ним одну-две победы, порой весьма незначительные. А потому так удивительна была для краснокожих тактика американской армии, постоянно идущей по их следу. Если ситуация была крайне рискованной, опытный воин чаще всего уходил от нее, разумно полагая, что вполне может дождаться дня, когда враг окажется в более беззащитном положении, чем сегодня. Для отряда, даже довольно крупного, было почетнее вернуться с одним-единственным вражеским скальпом, не потеряв при этом никого из своих бойцов, чем убить дюжину врагов, потеряв одного.
Основными целями индейской войны были: нанесение наибольшего урона противнику с наименьшим риском для себя; захват добычи, которой обычно являлись лучшие лошади; а также защита своих охотничьих угодий и захват угодий вражеских племен. Среди мотивов каждого воина можно выделить четыре основных: военная слава, оказывавшая огромное влияние на положение мужчины в племенном сообществе; добыча; месть; защита своего народа и охотничьих угодий.
Многие исследователи высказывали предположение, что индейская война предполагала определенный игровой момент, приводя два основных довода:1. Система подвигов, где убийство врага ценилось невысоко.
2. Незначительные потери даже в крупных сражениях.
Стэнли Вестал утверждал, что кровопролитие и убийство не были главной целью схватки для индейца. Воин, если только он не отправлялся в поход, чтобы отомстить за убийство соплеменника, или не сражался, защищая семью, превращал войну в некую «игру на публику». Он дрался не столько ради того, чтобы нанести урон врагу, сколько ради показа всем своей доблести. Другой исследователь отмечал, что индейская война «трансформировалась в великое игрище, в котором подсчет «ку» на враге часто брал верх над его уничтожением». Но проведенный автором анализ различных столкновений опровергает эту идею как один из многочисленных мифов, окружающих историю индейских войн. Во-первых, воины всегда стремились убить врага и при благоприятных обстоятельствах никогда не отказывали себе в этом удовольствии, о чем свидетельствуют многочисленные рассказы и воспоминания участников тех далеких событий. Во-вторых, минимальные потери в жестоких боях, по мнению автора, свидетельствуют лишь о великолепной выучке краснокожих бойцов. В защиту этого утверждения говорят битвы с американскими солдатами, чья система подвигов кардинально отличалась от индейской и чьей единственной целью было уничтожение противника. Однако даже при крупномасштабных сражениях потери индейцев, как правило, составляли не более одного-трех десятков воинов. Нападения кавалерии на спящие лагеря краснокожих, при которых гибло много людей, также, как ни странно, подтверждают данное утверждение. Во время таких нападений воины бросались на защиту убегающих женщин, детей и стариков, но процент погибших мужчин всегда оказывался минимален, а убитых женщин и детей едва ли можно причислить к боеспособной силе племени. При анализе боев обращают на себя внимание многочисленные ситуации, в которых воин в одиночку кидался в гущу врагов, скакал вдоль рядов сотен стреляющих в него противников, оставаясь в живых. Индейцы объясняли такие феномены наличием магической силы, защищающей воина, но разгадка кроется именно в том, что индеец был высококлассным бойцом, с которым, по словам многих американских офицеров, мало кто мог сравниться.
Белые современники, участники сражений с краснокожими, сообщали, что наиболее агрессивными бойцами среди них были юноши 16—25 лет. Еще Рандольф Мэрси в 1850-х годах особо отмечал, что на Равнинах даже при не предвещающей неприятностей встрече с молодыми воинами стоит всегда держаться настороже. Причина заключалась в том, что слишком многое в социальной жизни племени зависело от военных заслуг, и молодой человек, не проявивший себя на тропе войны, был никем. Стремясь завоевать общественное признание, молодые бойцы, не раздумывая, бросались на самые опасные участки боя, совершая подвиги или погибая. В то же время мужчины среднего возраста, уже добившиеся определенного положения и племени, обычно резко отходили от участия в набегах, а зачастую и в рейдах. Оба этих факта — агрессивность и некоторая показушность в действиях молодежи и уход от военных действий мужчин после 35—40 лет — достаточно широко освещены в научной литературе. При этом, однако, этнографы и историки не увязывают их в единое целое. По мнению автора, факты ясно показывают связь между системой подвигов и продвижением человека по социальной лестнице. Именно совершение конкретных подвигов открывало молодому воину путь к тем или иным племенным институтам: воинским обществам, предводительству военных отрядов, лидерству в общине или племени. Справедливости ради стоит отметить, что для юноши из богатой семьи этот путь в некоторой мере был проще. Его семья могла купить для него место в одном из лидирующих воинских обществ. Но если на его счету не было достаточного количества боевых подвигов, он не мог рассчитывать на роль вождя общины или племени. Следует понимать, что для достижения определенного положения в обществе от индейца требовалось не просто проявить себя на войне, но совершить ряд конкретных подвигов.
«Дополнительные привилегии в социальной и церемониальной жизни племени». Безрассудная молодежь, вступившая на тропу войны, при любой возможности старалась пополнить свой невеликий список заслуг тем или иным подвигом, дававшим им в социальной жизни право претендовать на определенное положение в воинском обществе, общине или племени. Молодые воины в бою разыгрывали сущий спектакль, быстро перемещаясь с места на место, издавая боевые кличи, эффектно атакуя врагов и бросаясь в самые горячие места сражения. Каждый из них знал, что если деяния воина не будут на устах всего племени, он не сможет стать влиятельным человеком, за которым последуют сотни соплеменников. Подобные действия молодых бойцов могли показаться белому наблюдателю замысловатой игрой, но суть их заключалась в другом. Путь молодого воина был долог и непрост, и, следуя ему, он должен был выполнить определенную программу. Например, юноша кайовов начинал свою карьеру в возрасте 15—16 лет, в первом походе выполняя роль прислуги для старших воинов. Годам к двадцати, а иногда и в первом походе, он совершал какой-либо подвиг и переходил в разряд катайки — людей, участвовавших в боевых действиях и отличившихся в них. С этого момента он получал предложение вступить в одно из воинских обществ более высокого ранга. В дальнейшем, в зависимости от его боевых успехов, укреплялось и его положение в племени. Если ему удавалось стать заметной фигурой, он мог перейти в разряд тойопки — предводителей военных отрядов, что обычно происходило годам к тридцати. С ростом его успехов и влияния все больше бойцов готовы были присоединиться к нему. Он начинал руководить крупными экспедициями. Рангом выше стояли катайсопан — люди, совершившие не менее четырех величайших подвигов и принимавшие участие во всех типах военных действий. К величайшим подвигам относилось:
1) посчитать первый «ку»;
2) атаковать врага, прикрывая отступление соплеменников;
3) спасти соплеменника от атакующих врагов;
4) в одиночку атаковать лидера вражеского отряда, пока не начался всеобщий бой, что было равноценно самоубийству.
С этого момента индеец мог быть принят в общество Каитсенко, в котором состояло ограниченное число величайших воинов племени. Когда мужчина, выполнив необходимую программу, добивался высокого положения, он мог отойти от военных дел. Еще Дениг в 1854 году отметил тот факт, что достигший высокого положения ассинибойн не только редко хвалился своими подвигами на публике, но и знаки отличия носил лишь во время самых важных племенных собраний и церемоний.
Индейцы Дикого Запада никогда не вели войн на полное уничтожение противника. Хорошим примером служит одна из наиболее жестоких межплеменных войн — борьба союза сиу и шайенов против пауни, в которой первые говорили о страстном желании стереть пауни с лица земли, а белые современники часто с опаской отмечали, что у них это вполне может получиться. Пожалуй, ни один из равнинных народов не имел на своем счету столько крупных межплеменных сражений, сколько выдержали пауни. Но даже эта война имела периодический характер, и основную нагрузку в ней несли небольшие отряды. Крупные отряды сиу и шайенов бросали преследование врага, одержав над ним одну-две победы, порой весьма незначительные. А потому так удивительна была для краснокожих тактика американской армии, постоянно идущей по их следу. Если ситуация была крайне рискованной, опытный воин чаще всего уходил от нее, разумно полагая, что вполне может дождаться дня, когда враг окажется в более беззащитном положении, чем сегодня. Для отряда, даже довольно крупного, было почетнее вернуться с одним-единственным вражеским скальпом, не потеряв при этом никого из своих бойцов, чем убить дюжину врагов, потеряв одного.
Основными целями индейской войны были: нанесение наибольшего урона противнику с наименьшим риском для себя; захват добычи, которой обычно являлись лучшие лошади; а также защита своих охотничьих угодий и захват угодий вражеских племен. Среди мотивов каждого воина можно выделить четыре основных: военная слава, оказывавшая огромное влияние на положение мужчины в племенном сообществе; добыча; месть; защита своего народа и охотничьих угодий.
Ю. Стукалин
10-07-14
Оставить комментарий