Люди-наоборот (Противоположные)

Отдельную группу составляли Люди-наоборот, существовавшие во многих племенах. Отличались они необычным поведением, но в дерзости и храбрости их не мог превзойти никто.Кайова-апачские Клинтиди, шайенские Противоположные, команчские Пукутси, хидатсовские Собаки и члены некоторых обществ других племен делали все наоборот, но никто им не мешал, потому что они были невероятно храбры и вызывали всеобщее восхищение. Когда разведчики Храбрых Собак черноногих (сиксиков) возвращались в лагерь и говорили, что в округе нет ни одного бизона, а потому не стоит точить ножи и наконечники стрел, их соплеменники радовались предстоящей охоте. Если шайенского Противоположного просили уйти, он подходил. Предлагали ехать верхом — он шел пешком. Если он кричал своей женщине: «Не приноси больше хвороста, у нас его достаточно!» — она знала, что дрова кончаются и надо об этом позаботиться. Иногда этот обычай приводил к трагикомичным ситуациям. Как-то раз старуха попросила Пукутси принести ей шкуру бизона. Тот пропал из лагеря на долгое время, а вернувшись однажды ночью, повесил у ее палатки кожу воина пауни, снятую со всего тела с руками и ногами. Старуха очень испугалась. Команда отступать для воинов этих обществ означала в атаку, остановиться означало продолжать. Если во время боя кайова-апачи проигрывали и воины призывали всех отступать, Клинтиди бросались в атаку, если только кто-нибудь из соплеменников не вспоминал о них и не приказывал атаковать. Только тогда они могли отступить вместе со всеми. Сиу называли своих противоположных Хейоками. Известен случай, когда хейока присоединился к военному отряду, а когда члены отряда бежали при встрече с врагом, ему крикнули, чтобы он бежал за ними. Согласно обычаю, хейока повернулся, бросился на врагов и был убит. Индеец, рассказавший эту историю, отметил, что вина за гибель Противоположного легла на воинов его отряда, потому что они должны были призвать его кинуться на врага. Тогда бы он побежал прочь и остался жив.

У кроу таких воинов называли Бешеными Псами, Желающими Умереть. Объезжая лагерь, они гремели трещотками и пели особые песни. Говорили они все наоборот и ожидали, что с ними будут общаться таким же образом. Если лидеры военных обществ должны были лишь не отступать, Бешеные Псы искали смерти, кидаясь на врага. Как правило, они погибали в течение одного сезона. Когда такой воин проезжал по лагерю, старухи приветствовали его, а молодые женщины приходили к нему, чтобы провести с ним ночь. Родственники же пытались отговорить его, вопрошая: «Зачем ты делаешь это?»

Среди банноков существовали воины Вийягит, или Певцы, которые были безрассудно храбрыми на войне. Они никогда не охотились, спали днем, а ночью пели, охраняя лагерь, даже если он не подвергался опасности. Считалось, что они неуязвимы в бою, кроме небольшой точки на мизинце. Подобные воины у шошонов назывались Глупцами. Стать одним из них мог тот, кто был достаточно смел, чтобы, невзирая на опасность, подъехать к врагу и ударить его своим единственным оружием — плетью и трещоткой из бизоньей мошонки. Если ему удавалось избежать смерти, его за доблесть провозглашали военным предводителем. Несмотря на многочисленные случаи гибели, всегда находились те, кто был достаточно бесстрашен, чтобы использовать такую возможность стать лидером. Глупцы также считались неуязвимыми, за исключением нескольких незначительных мест на теле. Кроме того, у шошонов Грин-Ривер существовало общество Желтых Носов, членами которого были самые храбрые воины племени. Члены общества говорили все наоборот, и даже предводитель общества отдавал приказания в отрицательной форме, что зачастую сбивало с толку новичков. Роберт Лоуи упоминал у шошонов Винд-Ривер воинов Найэмапонайтэ, или Ничего Не Знающих. Их единственным оружием были длинные флейты. Находясь в лагере, Найэмапонайтэ ходил по нему и играл на флейте, а в бою старался убить ею врага, после чего становился военным предводителем и выбрасывал флейту. Требовалось много мастерства и удачи, чтобы убить врага ударом флейты по голове.

В каждом племени Людьми-наоборот становились по разным причинам. Уоллес писал, что у команчей Пукутси мог стать любой воин, обладавший достаточной храбростью. По словам Берландье, наиболее храбрые и удачливые мужчины команчей в возрасте 30—35 лет давали клятву никогда не отступать ни перед врагом, ни перед какой-либо другой опасностью. Очень мало воинов команчей отваживалось стать Пукутси. Несущая Свою Тень сообщила Уоллесу, что за свою долгую жизнь видела лишь одного такого человека. Берландье также указывал, что среди команчей такие люди довольно редки из-за суровых обязательств, которые они брали на себя.

Клинтиди кайова апачей обычно насчитывали около десяти-шестнадцати самых опытных и храбрых воинов. Члены его были разбиты на пары, которые считались побратимами. Если пара не сходилась характерами, им подыскивали новых «братьев». Встречи общества могли проходить в любое время и продолжались от одного до четырех дней. Несмотря на почетность принадлежности к этому обществу, мужчины племени не горели особым желанием вступать в него и разбегались из лагеря во время собраний Клинтиди, дабы избежать предложения о вступлении в него.

Причиной, по которой воин кроу становился Бешеным Псом, могло быть несчастье — например, гибель любимого человека. Пятнистый Кролик, считавшийся самым красивым мужчиной в племени, владел лучшими лошадьми и мирно жил с родителями. Но однажды в бою погиб его отец, и молодой воин начал обменивать лошадей на регалии Бешеных Псов. Он хотел умереть. «Я стану Бешеным Псом... Я пугаюсь, когда кто-либо зовет своего отца, потому что у меня его больше нет. Я хочу умереть и встретиться с ним», — говорил он. Мать просила его: «Ты один из самых удачливых людей на свете... и всегда был счастлив». Но юноша расстался с жизнью, не в силах пережить смерть отца. Когда он погиб, мать долгое время не хоронила его, а возила с собой, оставляя недалеко от лагеря. «Когда она стенала, все люди и плакали», — вспоминали индейцы. Сестра другого воина, ставшего Бешеным Псом, убеждала его, что, если он хочет умереть, не имея на то хорошей причины, у кроу достаточно врагов, и для этого не надо прилагать много усилий. Но ее брат имел вескую причину — поврежденное колено. Он не чувствовал себя полноценным, поскольку не мог быть равным другим молодым воинам, отправлявшимся в поход или на охоту. Однажды кроу окружили засевших в канаве сиу, и калека бросился на них, застрелил одного из врагов и был мгновенно убит.

У банноков могло быть одновременно не более двух Вийягитов. Проявление необычайной храбрости в бою освобождало их от соблюдения правил вийягит. Если один погибал, второй автоматически становился обычным воином. Могло пройти много времени, пока в племени не появлялась новая пара Вийягитов. Шошонские Глупцы в некоторых общинах также порой действовали в паре. Они постоянно находились на грани гибели. В бой они ехали верхом на одной лошади. Как и у банноков, шошонские Глупцы автоматически освобождались от своих обязательств, если одного из них убивали.

Шайены называли таких людей Хохнухке, что означало Противоположные, или Делающие Наоборот. Они не были вождями, не формировали никакого общества или особой группы. В отличие от других племен, у шайенов никто не становился «человеком-наоборот» по собственному выбору — только из-за посланного свыше предупреждения об опасности, избежать которой иначе невозможно. Обычно во всем племени было всего два или три Противоположных. Люди сиу также становились Хейокой, если в видениях или снах к ним являлись Громовые существа.

Регалией команчского Пукутси был длинный шлейф, который он носил надетым на плечи, сворачивая его под рукой. По словам Берландье, в битву они одевались так же, как и другие воины. Единственным отличием была длинная полоска из невыделанной волчьей шкуры, тянущаяся позади. В более поздние годы шлейф изготавливался из материи. Регалиями Бешеных Псов кроу также был шлейф. На одном конце его делалась прорезь, через которую шлейф надевали на шею, а второй конец во время боя стрелой или другим острым предметом пригвождался к земле. У баннокских Вийягитов отличительных регалий не было. Шайенские Противоположные носили обычное для воина оружие и громовой лук. Он выглядел как лук, снабженный двумя тетивами и наконечником копья на одном конце, и был украшен различными мистическими символами. Копье-лук был около полутора метров в длину. К каждому его концу бечевками из медвежьих кишок привязывали по пучку перьев совы, ястреба и орла.

Люди-наоборот пользовались огромными привилегиями и уважением. Когда Волки команчей возвращались с победой, старики, женщины и дети бежали им навстречу. Без подготовки начинались пляски, на которые приглашались только незамужние девушки. Им полагалось исполнять любые прихоти победителей. Но если один из Волков проявлял трусость, он покрывался позором на всю жизнь. Вожди подстрекали женщин оскорблять его и сравнивать с женщиной. Дети и женщины бросались ломать и жечь его палатку и имущество. Если Волк погибал в бою, а его побратимы-Волки спасались от смерти, вместо того чтобы остаться и умереть, они должны были в одиночестве скитаться по пустыням или уйти к другому племени, где не было родственников погибшего. Иначе один из родственников мог, улучив момент, убить их. Женщины, отдававшие себя Волкам в качестве награды за их великие деяния, приходили в бешенство и пытались прикончить их.

Бешеные Псы кроу также получали особые привилегии. Когда Пятнистый Кролик объявил о своем намерении умереть в бою, две замужние женщины пришли к нему в палатку, чтобы провести с ним ночь. Их мужья не противились, хотя мужчины кроу весьма ревнивы. Один из мужей позже даже уговаривал жену оплакивать погибшего героя, как если бы тот был ее мужем. Однако не все мужья были такими. Каждую ночь две-три женщины приходили спать с ним, и несколько ревнивых мужей заявили, что убьют его, но испугались, когда увидели, что он приближается к ним. Если человек становился Бешеным Псом и не погибал, то делался объектом для насмешек. Как-то раз Серый Бык увел жену у одного из соплеменников. Тот обезумел от печали и стал Бешеным Псом. Он оставался в своей палатке и пел Песню Смерти. В одну из ночей, потрясая трещоткой, он пришел к типи Серого Быка, и тот, опасаясь неприятностей, вернул ему жену, дав в подарок одну из лучших лошадей и платье, украшенное пятьюстами оленьими зубами. Всю последующую жизнь соплеменники смотрели на оставшегося в живых Бешеного Пса с презрением.

Баннокские Вийягиты совершали много дурных поступков — например, могли отобрать у старика его трубку, сломать ее или высыпать табак на землю. Их всегда прощали.

Но и обязательства, накладываемые на таких людей, были очень тяжелыми. Противоположный шайенов не должен был спать и даже сидеть на лежаке. Если он входил в палатку, хозяева убирали вещи, чтобы он мог сесть на голую землю. Когда он вставал, то проводил над землей, где сидел, белым шалфеем, чтобы «очистить» ее. Связку этого растения он всегда носил с собой для церемонии очищения. В палатке Противоположного никто не мог спать на ее задней (противоположной входу) стороне — на этом месте ночью и в грозу находился громовой лук (копье-лук). Никто, даже сам Противоположный, не мог проходить между луком и костром, там можно было только перечинить трубку. Противоположному нельзя было иметь собак, и ни одна собака не могла находиться в его палатке. Он не мог общаться с соплеменниками, как все остальные, не мог шутить, смеяться, веселиться. Люди заходили в его палатку, но ненадолго. При этом они должны были соблюдать этикет: двигаться медленно и т.п. Палатка Противоположного и большая часть его имущества выкрашивались в красный цвет. Он ел и пил из специальной посуды, сделанной из рога горного барана, до которой никто не смел дотрагиваться. После использования посуда протиралась шалфеем. Противоположный мог находиться в толпе людей только во время атаки. В лагере он всегда пребывал и одиночестве, зачастую сидя на отдаленном холме, вдали от соплеменников. Если в лагере было два Противоположных, они общались друг с другом, но с ними не общался никто. Воины, которые долгие годы были Противоположными, говорили, что это было невыносимо тяжело.

Во время битвы команчский Пукутси разворачивал шлейф и стрелой пригвождал к земле свободный конец. Он оставался на месте с луком в одной руке и трещоткой в другой, распевая бравые песни. Он не атаковал, но и не отступал — просто пел свои песни. Если его отряд терпел поражение, Пукутси погибал. Он не мог высвободиться сам, только его друг мог освободить его. Берландье в 1830-х годах описывал этих воинов, отмечая, что их называют Волками и они «являются элитными бойцами, весьма напоминающими существующих среди шайенов и янктонов». Когда Волки решали присоединиться к военному походу, они делали это особым образом. Волки пели свою военную песнь, ударяя в такт трещоткой из бутылочной тыквы, внутри которой находились камешки. Трещотку Волк держал в одной руке, а в другой сжимал оружие, которое намеревался взять в битву. Если в его руке не было никакого оружия, это означало, что он отправляется в бой безоружным и будет подбадривать соплеменников воинственными криками там, где развернется наиболее жестокая и опасная схватка. Волки могли сражаться пешими и конными. При появлении врага они ехали отдельно от основного отряда, в зависимости от обстоятельств, формируя авангард или арьергард либо прикрывая фланги. По словам Берландье, Волки должны были победить или умереть, вне зависимости от числа нападавших на них врагов, если только, по словам Берландье, их предводитель не приказывал им отступать.

Воины пауни из общества Привязанных Пенисов поступали еще более радикально. Они вбивали колышек, привязывали к нему веревку, а другой ее конец — к собственному пенису. А Клинтиди кайова-апачей врывались в гущу боя, соскакивали с коней и шлепали их рукой, чтобы животные убежали. Те, на ком были перевязи, пригвождали их к земле стрелой. Только кто-нибудь другой мог освободить их, вырвав стрелу и приказав: «Оставайся на месте!» Если же в бою кто-нибудь ухал по-совиному, Клинтиди оставались на месте и бились насмерть.

Отправляясь сражаться, оба баннокских Вийягита ехали на одной лошади. По дороге они тащились и отставали, но если враг попадал в ловушку, первыми бросались на него. Храбрые Собаки сиксиков не должны были бежать от врагов вне зависимости от их численного превосходства. В бою Храброй Собаке полагалось стоять перед врагами и плясать, распевая свои песни. Спасти его мог только кто-нибудь из родственников или членов общества, отхлестав плетью и оттащив в безопасное место, как злую собаку. Однажды лагерь сиксиков атаковали воины пан д'орей, и Храбрая Собака по имени Нос вышел им навстречу, распевая песнь и потрясая трещоткой. Его мать, Красный Цветок, понимая, что сын может погибнуть под вражеским огнем, стала просить кого-нибудь вернуть сына, но желающих не нашлось. Тогда смелая женщина сама бросилась за ним и четырежды ударила его по лицу хлыстом, что дало ее сыну право оставить свой пост. Подражая собаке, он побежал за матерью к ближайшим зарослям, и вскоре оба оказались в безопасности.

Шайенский Противоположный в бой нес копье-лук на сгибе левой руки. Пока он держал его в левой руке, он мог наступать и отступать, сражаясь, как все остальные. Но если он брал его в правую руку, дул в свисток и издавал крик совы, то уже не мог отступать, а должен был атаковать врагов, пока не достигнет их рядов, сколько бы их ни было и сколько бы ружей ни стреляло в него в этот момент. Считалось, что от его вышеперечисленных действий у врагов должны были ломаться луки, а пули — лететь мимо. Громовой лук не был боевым оружием, а использовался только для счета «ку». Когда его брали из левой руки в правую, это делали не спереди перед лицом, а за спиной, через заднюю сторону шеи. Острие копья нельзя было направлять на землю, за исключением случая, когда его перекладывали из левой руки в правую. Тогда острие копья указывало на землю под наклоном. Во время атаки Противоположный должен был скакать отдельно, сбоку от всех. Если он скакал за или перед кем-либо, то приносил этому воину неудачу. Также на марше он ехал не по оставленному другими следу, а сбоку. Никто не наступал на оставленные Противоположным следы, и он тоже, и свою очередь, не наступал на чужие — от этого человек мог стать хромым. Именно поэтому в военном походе в задачи Противоположного входило наступать на следы врагов, чтобы они выдохлись и были настигнуты. По этой же причине, если из лагеря угоняли лошадей, Противоположный пронзал острием копья следы уведенных лошадей.

Если во время пешего марша или пробежки воин уставал, владелец громового лука клал ему в мокасины побеги белого шалфея, чтобы восстановить его силы. Разведчики перед выходом часто обращались к владельцу громового лука с просьбой таким образом обработать их мокасины.

Освободить Противоположного шайена могли сразу же и вопреки его желаниям. Во время битвы на Уайт-Вумэн-Крик, произошедшей между пауни и шайенами в 1836 году, Медведь объявил, что не сдвинется с места. В одной руке у него была трещотка, а в другой — магическое копье-обруч хохктсим. Он остановился, но предводитель отряда подбежал к нему и ударил его луком, заставив присоединиться к отступающему отряду.

Если Противоположный погибал, никто не осмеливался брать его копье-лук себе. Когда кроу убили Большую Стопу в схватке на реке Литтл-Бигхорн, его товарищи повесили принадлежащий ему громовой лук на большом дереве недалеко от места, где он пал.