Духовное родство с отверженными, без покровительственного взгляда сверху вниз, без снисходительного похлопывания по плечу, объединяет О'Нила с Мел-виллом, Уитменом, Твеном, Фолкнером, писателями, наиболее полно воплотившими в своем творчестве национальную художественную традицию.
О'Нил не остался в долгу перед людьми, через которых ему открылись многие тайны бытия. Говоря о вещах, более всего поразивших его в О'Ниле, Лэтимер называл то, «как глубоко сочувствовал он жертвам сотворенных человеком несчастий...». Но О'Нил не ограничился одним лишь человеческим участием - их страдания он вынес в центр многих своих пьес. Более того, сделал их точкой отсчета, подходя к проблеме современного человека и сущности современного мира.
Спускаясь вниз по социальной лестнице, О'Нил не только постигал сложность человеческих отношений, глубинную правду жизни. Он приобщался также к низовой культуре, необычайно расширившей диапазон его художественных возможностей. Подобное прикосновение к истокам было особенно важно для О'Нила. Острое личное ощущение бездомности накладывалось у него на специфически американское чувство «неукорененности»; оба они многократно усиливались благодаря взаимным рефлексам. Прочно привязанная к этносу, месту и времени низовая культура уравновешивала своим влиянием особенности исторического опыта молодой нации.
«Подготовка» О'Нила к писательской деятельности шла и по другим направлениям, о чем свидетельствует его неубывающий интерес к театру. Как уже говорилось, искать на Бродвее подлинное искусство, которое единственно влекло его, было бессмысленно. О'Нилу все же посчастливилось увидеть то, что отвечало его представлениям о театре. Это были сначала спектакли Аллы Назымовой, известной русской актрисы, которая с 1906 г. обосновалась в Нью-Йорке, где прославилась как исполнительница ролей ибсеновского репертуара. Впоследствии ей было суждено создать образ Кристины в первой постановке трилогии О'Нила «Траур к лицу Электре».