На съемки «Камо грядеши» «МГМ» готова была выделить до 4 миллиардов заблокированных в Италии лир (около 6,4 миллиона долларов). Это был самый большой бюджет студии после предвоенного фильма Дэвида Селзника «
Унесенные ветром». Кроме того, «МГМ» истратила около 1 миллиона долларов в США, закупив там камеры и другое оборудование, необходимое для того, чтобы поднять Чиначитту до стандартов Голливуда. Инвестиции «МГМ» в итальянский Город кино, возможно, превратили Чиначитту в лучшую студию в Европе.
Софи была слишком молода, чтобы помнить, что «Камо грядеши» уже снимался в Италии, но ее мать ребенком фильм смотрела. В 1913 году режиссер Энрико Гуаццони перенес на киноленту драму христианских мучеников во времена Нерона. На момент выхода фильма на экраны по затратам это был не только самый дорогой, но и самый зрелищный фильм за всю тогдашнюю историю кино. Он пользовался огромной популярностью во всем мире и в значительной степени повлиял на последующие
кинофильмы на библейские сюжеты и сюжеты из римской истории, в том числе и на работы Д. Гриффита и Сесиль Де Милль в США. До сих пор он считается одним из шедевров немого кино.
Перед «МГМ» стояла непростая задача. Компания рассчитывала на использование новых возможностей пленки «техниколор», предполагалось большое количество сцен с катастрофами, откровенно чувственных, неприкрытого садизма и жестокости - одним словом, разгул страстей. Для участия в фильме пригласили лучших звезд кино. Большая роль отводилась и массовке.
В некоторых сценах предполагалось участие до 30 тысяч статистов, поэтому у Софии и ее матери был шанс попасть на фильм, если они сумеют вовремя прибыть в Чиначитту. В Италии актеры массовок не имели своего профсоюза, в отличие от их коллег в США, поэтому здесь было гораздо легче получить работу, чем в Голливуде, хотя и платили, конечно, меньше, чем там. Двенадцатичасовая съемка стоила 2 тысячи лир (около 6 долларов), к тому же самые расторопные могли получить еду во время ленча и в перерыве для чая.
В то утро в Чиначитте актеров и актрис отбирали разные комиссии. Вместе с сотнями других женщин София и ее мать ожидали вызова в специально отведенной для этого зоне. Когда помощник режиссера выкрикнул фамилии Шиколоне и Виллани, они были не единственными, кто откликнулся. Откуда-то вдруг появилась Нелла Шиколоне, жена Риккардо, которая также решила испытать судьбу, после того как муж рассказал ей, что Ромильда и София собираются сниматься в кино. Нелла указала помощнику на Софию и закричала истошным голосом: «Она не Шиколоне! Это моя фамилия! Она ничего общего с Шиколоне не имеет».
Несмотря на то, что София имела все законные права носить фамилию своего отца, от неожиданности Ромиль-ла Виллани стушевалась, однако вмешался помощник и велел Нелле успокоиться и подождать своей очереди.
В конце концов всех троих утвердили на массовку, но, благодаря масштабности массовых сцен, им ни разу не пришлось столкнуться на съемочной площадке. Софи Лорен никогда потом в жизни не встречалась с Неллей Шиколоне, однако и та кратковременная стычка произвела на нее тяжелейшее впечатление. «Мое знакомство с мачехой было достаточно необычным, - говорила она. - Конечно, я знала о ее существовании, моя мать рассказывала, что отец женился. Однако тогда, в студии, перед сотнями других женщин оправдываться и объяснять, что ты законно носишь свою фамилию, было для меня настоящим шоком».