Актриса по-прежнему избегала интервью и пришла в негодование, когда корреспондент телевидения представил ее как «живую легенду -
Скарлетт ОХару»: «Боже! Я сыграла с тех пор массу ролей. Давайте поговорим о Мэри Трэдвелл!»
Драма Мэри Трэдвелл заявлена в первом же диалоге героини с юной, богатой, но несчастной Дженни, которая рассказывает американке о своих размолвках с бедным художником Дэвидом. Интерес миссис Трэдвелл объясняется только банальностью «сюжета»: непреодолимое влечение и столь же неизбежное обоюдное отвращение. Ироничность ответной исповеди героини раскрывает озлобленную, опаленную несчастьем душу.
Роль Карен Стоун требовала мужества. Но гораздо большего мужества требовала эта роль: любой зритель узнавал в человеке, бросившем Мэри Трэдвелл, характеристику Оливье. Судьба героини (вышла замуж за красавца-дипломата, считала его воплощением благородства, таланта, доброты, оказалась жертвой его вероломства, алчности, подлости и перенесла позор унизительного бракоразводного процесса) вызывала естественную ассоциацию с самой
Вивьен Ли.
Изящная, все еще очаровательная героиня Вивьен Ли запоминается бравадой трагических афоризмов («В старости либо полнеют, либо сохнут... Как я!»), насмешливым отвращением к обманувшим ее идеалам и мертвящим окаменением души. Властная убедительность этого образа наводит на мысль, что на экране исповедь актрисы, и потому столько соленой, страшной правды в этой почти отталкивающей женщине. Но в действительности Вивьен Ли не позволяла себе ни одного недоброго слова в адрес бывшего мужа, горе не ослабило ее доброты, и выбор роли объясняется желанием предупредить об опасности душевного окаменения.
Большинство персонажей видит в Мэри Трэдвелл злобную фурию, алкоголичку, которая бродит по кораблю в поисках мужчины. К ней относятся с презрением: эта холодная женщина ищет чувство, на которое сама не способна. Интеллект, воспитание, высокомерие героини усугубляют общую антипатию.
Однако что-то неуловимое (смена интонации, поза, неожиданное ударение, неспокойный, пугливый взгляд) не вяжется с этим представлением. На самом деле цинизм ожесточенного интеллекта, отвращение к людям, недоверие к чувству - маска. Мэри Трэдвелл не хочет попасться еще раз. Стоит ей поймать себя на жестокой радости (Дженни, как она и предсказывала, поссорилась с Дэвидом), и сердце берет верх над холодным рассудком. Мэри стыдно: нельзя душить в себе человечность, нельзя заживо гнить и сеять вокруг злобу и опустошение.
Поэтому так закономерна звенящая тирада миссис Трэдвелл, которая неожиданно для публики ставит на место ее добродушного и очень глупого соседа по столику, бейсболиста Тенни. Бывший спортсмен искренне удивлен тем, что «ариец» Рибер распорядился удалить из-за стола одного из пассажиров - у бедняги жена еврейка: «У нас в Штатах такого не бывает!»
Аккуратно смахнув слезинку (это она, желая отвязаться от подружки Рибера, поведала ей про жену соседа), Мэри Трэдвелл с комичной (не по адресу!) яростью набрасывается на Тенни: «Конечно, вы слишком долго линчевали негров, чтобы думать о ком-то другом!» В этом сочетании безукоризненных манер, отвращения к посты (особенно своей!) и боязни выявить свою истинную натуру (еще не «изящную» способность чувствовать) - вся героиня Вивьен Ли — один из трагических персонажей креймеровского ковчега.