Роль Рэтта Батлера - человека сложного, умного, прозорливого - испугала артиста. Желание публики видеть его в качестве Рэтта усилило страх Гейбла. Однако его попытки отказаться не имели успеха - Майер использовал актера для давления на зятя, и, как только звезда начала сопротивляться, босс принял «меры». Разрыв контракта означал бы для Гейбла безработицу (никто в Голливуде не пошел бы против Майера), а именно в этот момент актер нуждался в деньгах, чтобы уладить развод с М. Лэнгхем. Пришлось отступить, но это не значило, что Гейбл в восторге.
С первой же минуты на съемочной площадке он не скрывал раздражения. Сценария не было, а актер плохо запоминал текст. От него осторожно потребовали подражания южному акценту - Гейбл вспылил. Еще более его раздражала спокойная, чуть замедленная манера Кьюкора, который, казалось, уделял больше внимания женщинам -
Вивьен Ли и Оливии де Хевилленд.
Несколько дней спустя (Кьюкор успел снять лишь две сцены с его участием) Гейбл исчез. Его разыскали на территории МГМ. «Мне нехорошо с Джорджем, вот и все»,- отрезал актер. Продюсер решил пожертвовать Кьюкором. Режиссер ничего не подозревал и узнал о намерении уволить его совершенно случайно. 13 февраля Кьюкор и Сэлзник выпустили заявление, извещавшее, что вследствие ряда разногласий по поводу «многих индивидуальных сцен» они обоюдно решили, что единственный выход - замена режиссера в возможно более короткий срок.
На самом деле отношения между обоими испортились еще до появления Гейбла. Один из помощников Сэлзника не отходил от режиссера ни на шаг и, как только Кьюкор кричал «съемка!», шептал ему на ухо: «Ритм!» Сэлзник начал приходить на съемки, позволяя себе бестактные замечания. Группа действительно отставала от графика, но виновником этого все считали продюсера, который лично переписал давно законченный сценарий одного из лучших сценаристов США, Сиднея Хоуарда. Кьюкор сделал все возможное, попытался вернуться к варианту С. Хоуарда и, наконец, деликатно высказал свои соображения.
Его отставка была неизбежна, однако ныне известные факты дают основания полагать, что «забастовка» Гейбла не только ускорила события, но и имела другую подоплеку. Фактически это был саботаж. Л. Майер, который весной 1936 года отказался от романа, мечтал вернуть постановку в лоно МГМ. Гейбл выполнял план босса: когда Сэлзник предложил список режиссеров, которые могли бы заменить Кьюкора, он тут же указал своего друга Виктора Флеминга.
Он немедленно направился к Флемингу и разбудил его ночью. Режиссер поставил два условия: если его освободят от работы над фильмом «Волшебник из Оз» и если выбранный им человек пересмотрит сценарий.
Естественно, Майер разрешил бросить «Волшебника из Оз», хотя для пущей важности Флеминг вел переговоры с посланцем Сэлзника на съемочной площадке. Для ревизии сценария Флеминг выбрал человека, указанного Майером,- Джона Ли Мейхина.
Сэлзник, который держал два года в сейфе сценарий С. Хоуарда и уволил с десяток сценаристов, переделывавших в его присутствии те или иные эпизоды (включая Скотта Фитцджеральда), не мог возражать, когда Флеминг вернул ему кипу листов со словами: «Дэвид, твой проклятый сценарий совсем не так чертовски хорош».
Продюсер не знал, что Флеминг отправился с Гейблом и Мейхином пить кока-колу (в МГМ не держали спиртного) за «наш» фильм. Он не знал, что каждый вечер Мейхин докладывает о проделанной работе Майеру.
Тем временем компаньон Сэлзника Уитни потребовал финансового отчета. Стало ясно, что фильм обойдется дороже предварительной наметки в 2,5 миллиона долларов. Половину денег предоставила МГМ - если бы Майер узнал, что Уитни не даст ни цента сверх договора, вопрос мог быть решен сразу.