Таким образом, тогда как его современники преуспевают в создании пьес того рода, которые превращают жизнь в нечто механическое и бездушное, состоящее из штампованных входов и выходов, сгруппированных софитов и финальных занавесов, О'Нилу удается создать самое жизнь. Жизнь, которую он создает, часто не по вкусу американской публике, ибо она не всегда сладка и красива, как то обожает зритель по ту сторону рампы, но тем не менее это жизнь. Она бьется в его сценах, трепещет в его прилагательных и глаголах. Она превращает его рукописи в нечто теплое, трепетное и живое. Во многих американских пьесах есть сердце. О'Нилу выпало в значительной мере влить в них кровь».
Со временем художественный мир О'Нила усложнился, видение набрало философскую глубину, от которой еще очень далеки ранние «морские» пьесы, но этот ход «от жизни», от живой реальности, пронесенный драматургом через все творчество, стал залогом его крупнейших художественных свершений. Что особенно важно, такой подход определил успех не только тех произведений, которые принято безусловно относить к сфере реалистического театра («Любовь под вязами» или пьесы «тироновского цикла»), но также и тех, в которых важная роль принадлежит средствам, почерпнутым из арсенала театра условного, в том числе - экспрессионистского («Император Джонс», «Косматая обезьяна», «Великий Бог Браун» ит. д.).
Возникает вопрос, каковы же были причины, побудившие драматурга, начинавшего с утверждения эстетики реализма, обратиться к иным формам драмы. Не было ли увлечение театральным экспериментом продиктовано эстетической слепотой, приводившей к господству эклектики, или, хуже того, подчинением диктату моды, отвергающей сегодня то, что так горячо превозносилось еще вчера?
Думается, ответ надо искать в ином. В исключительности положения О'Нила в американском театре, отсутствие давних и разнообразных традиций которого он пытался возместить собственным единым титаническим усилием. Значительную роль в формировании драматургического метода О'Нила сыграло творчество Чехова и Горького, развивавших традиции реалистического театра, которые среди их предшественников получили наиболее законченное воплощение в драме Ибсена.