Общим выводом приверженцев подобной точки зрения было заключение о том, что стихия О'Нила есть не трагедия, а мелодрама. Наиболее подробно обоснован этот взгляд в исследовании Р. Б. Хейлмена. Исходный тезис концепции американского критика составляет утверждение, что О'Нил убежден в непреодолимой слабости человека, которая делает его неспособным к подлинному сопротивлению враждебной социальной среде.
«Вновь и вновь, пишет Хейлмен,-О'Нил постигает, что главная истина - это человеческая слабость или болезнь; когда драматург так заворожен личной неудачей (персонажа.- М. К.), результатом является мелодрама с катастрофической развязкой... доминирующее ощущение О'Нила - это ощущение человеческой несостоятельности; в конечном счете это проявляется для него в неспособности человека выносить правду о самом себе. Человек менее склонен обнаруживать собственные несовершенства, нежели возводить обвинения против других или даже Бога»
Твердо настаивая на своей концепции, на доказательство которой направлен весьма подробный анализ конкретных произведений, исследователь все же вынужден сделать ряд существенных оговорок. Важнейшая из них - признание трагичности мировосприятия драматурга, а также выделение ряда структурных признаков, составляющих неотъемлемую часть трагедии как литературного жанра.
«О'ниловское ощущение человеческого опыта трагично,- вынужден согласиться Хейлмен.- Более того, метод разработки характера у него в общем тот уже, что и у трагического писателя: он видит глубинную разорванность (сознания.- М. К.), столкновение мотивов, несовпадение желаемого и возможного, трудное сосуществование двух личностей в одном человеке многие из его главных персонажей испытывают, по крайней мере, некое стремление к самопознанию».
Однако значительность этого признания мгновенно нейтрализуется исследователем, по мнению которого, драматургу не только не удается расширить или углубить исходно заявленную сферу трагического, но попросту удержаться в ней. Помимо присущего О'Нилу представления о первородной слабости человеческой природы причина, как считает Хейлмен, состоит в характерном для его драматургии стремлении к всеохватности, к эпически целостному изображению действительности, которое, сближая драму с романом, противоречит потребностям драмы, подрывает основу трагедии.