К счастью, команда «Хонды» уехала до 8 февраля 1977 года, когда два полных автобуса с полицейскими и вооружением прибыли на виллу Понти и окружили поместье. Размахивая ордером на обыск перед охранниками, заместитель прокурора в сопровождении группы из десяти полицейских вошел на территорию и начал колотить в дверь главного здания. Слуги позволили им войти внутрь, однако, что произошло дальше, непонятно. Чета Понти в это время находилась дома, но, по-видимому, они были так удивлены, что не сопротивлялись этому вторжению.
Полиция разошлась по всему дому, осматривая каждую комнату и делая опись мебели, картин, скульптур и других ценных вещей. В то же самое время еще одна группа полицейских произвела обыск в офисе Понти в Риме, после чего опечатала его бухгалтерские книги и все деловые записи.
Хотя вначале пресса не получила никаких официальных объяснений причин обысков, один из сотрудников правительства сообщил репортеру «Агенциа Италиа», основному итальянскому информационному агентству, что это только начало расследования всех деловых сделок Карло Понти. Он подозревался в уклонении от уплаты налогов, неправильном использовании правительственных субсидий и нелегальном вывозе из Италии денежных средств.
На следующий день чета Понти улетела в Париж к детям. «Я больше ни одной минуты не хочу оставаться в этой стране», - сказала Софи репортерам.
«Для меня теперь невозможно жить в Италии, а тем более работать здесь», - прокомментировал случившееся Понти.
Однако месяц спустя Софи пришлось вернуться в Рим для озвучивания «
Особого дня», который планировался к показу на Каннском кинофестивале в мае. Как только она и ее секретарь Инее Брушиа прибыли в аэропорт, намереваясь вечерним рейсом улететь обратно в Париж, служащий таможни остановил актрису и попросил пройти ее в офис, чтобы ответить на несколько вопросов. Хотя она не была подвергнута личному досмотру, весь ее багаж и ручную кладь тщательно осмотрели. Инспектор конфисковал несколько конвертов, в которых содержались корешки банковских депозитов, и всю деловую документацию.
Тем временем Инее позвонила Эмануэле Голино, адвокату Понти в Риме, и тот немедленно примчался в аэропорт со своими двумя коллегами. До их прибытия Софи отказалась отвечать на любые вопросы. Кроме того, в аэропорт прибыл руководитель таможенной службы, чтобы предъявить обвинение, выдвигаемое правительством.